6738
13
Продолжение интервью
- Кто следил за потерями противника?
- Штаб, командиры батальона и рот. Зампотех тоже следил. Кроме того, у нас были созданы группы эвакуации подбитых танков. Не путайте их с тыловыми частями! Группа обычно состояла из 3-5 человек с одним тягачом, командовал ими зампотех. Они шли за боевыми порядками, следили и за нашими и за немецкими потерями и все записывали.
- Каким образом определялось, кто какой танк подбил или орудие уничтожил? Что происходило, если на один и тот же подбитый немецкий танк претендовало сразу несколько экипажей?
- Такие случаи бывали, хотя и нечасто. Обычно, записывали обоим экипажам, делая приписку "совместно". В донесении указывали один подбитый танк. А деньги делились пополам: по 500 рублей каждому экипажу.
- Штаб, командиры батальона и рот. Зампотех тоже следил. Кроме того, у нас были созданы группы эвакуации подбитых танков. Не путайте их с тыловыми частями! Группа обычно состояла из 3-5 человек с одним тягачом, командовал ими зампотех. Они шли за боевыми порядками, следили и за нашими и за немецкими потерями и все записывали.
- Каким образом определялось, кто какой танк подбил или орудие уничтожил? Что происходило, если на один и тот же подбитый немецкий танк претендовало сразу несколько экипажей?
- Такие случаи бывали, хотя и нечасто. Обычно, записывали обоим экипажам, делая приписку "совместно". В донесении указывали один подбитый танк. А деньги делились пополам: по 500 рублей каждому экипажу.
×
- Каковы были действия экипажа поврежденного в бою танка?
- Спасать танк, попытаться его отремонтировать. Если отремонтировать танк силами экипажа нельзя, то занимать оборону возле танка. Бросать танк категорически запрещалось. Я уже говорил, в каждом батальоне был смершевец, и не дай Бог тебе бросить танк! У нас была пара таких случаев, хитрецы перед атакой ослабили гусеницу. И стоило механику танк резко рвануть, как гусеница слетала. Но наш смершевец это заметил и их взяли. Конечно, явная трусость!
- Получается, что если по халатности экипаж не натянул гусеницу, его могли обвинить в явной трусости?
- Да, могли. Надо следить за своим танком. А иначе можно было запросто попасть в штрафной батальон. Поэтому перед каждым боем в обязанности командиров танков и командира роты входила проверка натяжки гусениц.
- Спасать танк, попытаться его отремонтировать. Если отремонтировать танк силами экипажа нельзя, то занимать оборону возле танка. Бросать танк категорически запрещалось. Я уже говорил, в каждом батальоне был смершевец, и не дай Бог тебе бросить танк! У нас была пара таких случаев, хитрецы перед атакой ослабили гусеницу. И стоило механику танк резко рвануть, как гусеница слетала. Но наш смершевец это заметил и их взяли. Конечно, явная трусость!
- Получается, что если по халатности экипаж не натянул гусеницу, его могли обвинить в явной трусости?
- Да, могли. Надо следить за своим танком. А иначе можно было запросто попасть в штрафной батальон. Поэтому перед каждым боем в обязанности командиров танков и командира роты входила проверка натяжки гусениц.
- Случалось ли подбивать своих же?
- Ребята, на войне всякое случалось. Западнее Юхнова произошел такой случай. Туда вышла наша бригада и остановилась в лесу. А километрах в трех впереди нас шел бой. Немцы захватили плацдарм у какой-то речки и стали его расширять. Наше корпусное командование приказало роте Матильд из соседней бригады контратаковать немцев. Танков у немцев там не было, плацдарм удалось ликвидировать, немцы отступили за реку. И вот возвращаются наши Матильды из боя. А чуть раньше, опасаясь прорыва немцев, наше командование выдвинуло и развернуло истребительно-противотанковый дивизион. Метрах в трехстах перед нами они развернулись и окопались. Наши артиллеристы не знали, что здесь есть наши танки, тем более иностранные, и поэтому, едва завидев Матильды, они открыли по ним огонь. И подбили три или четыре танка. Остальные танки повернули и быстро скрылись. Командир дивизиона, артиллерист, взобрался на одну из подбитых машин, заглянул внутрь, а там ребята наши лежат, у одного вся грудь в орденах. Артиллерист за голову схватился.
Другой случай произошел, когда 1-й и 2-й Украинские фронта соединились в Звенигородке и замкнули кольцо окружения вокруг Корсунь-Шевченковской группировки немцев, с юга подошли тридцатьчетверки 5-й армии, а с севера подошли наши Шерманы. Наших ребят на тридцатьчетверках не предупредили, что тут Шерманы, и они сожгли танк командира батальона Маслюкова Николая Николаевича, и сам он погиб.
- Ребята, на войне всякое случалось. Западнее Юхнова произошел такой случай. Туда вышла наша бригада и остановилась в лесу. А километрах в трех впереди нас шел бой. Немцы захватили плацдарм у какой-то речки и стали его расширять. Наше корпусное командование приказало роте Матильд из соседней бригады контратаковать немцев. Танков у немцев там не было, плацдарм удалось ликвидировать, немцы отступили за реку. И вот возвращаются наши Матильды из боя. А чуть раньше, опасаясь прорыва немцев, наше командование выдвинуло и развернуло истребительно-противотанковый дивизион. Метрах в трехстах перед нами они развернулись и окопались. Наши артиллеристы не знали, что здесь есть наши танки, тем более иностранные, и поэтому, едва завидев Матильды, они открыли по ним огонь. И подбили три или четыре танка. Остальные танки повернули и быстро скрылись. Командир дивизиона, артиллерист, взобрался на одну из подбитых машин, заглянул внутрь, а там ребята наши лежат, у одного вся грудь в орденах. Артиллерист за голову схватился.
Другой случай произошел, когда 1-й и 2-й Украинские фронта соединились в Звенигородке и замкнули кольцо окружения вокруг Корсунь-Шевченковской группировки немцев, с юга подошли тридцатьчетверки 5-й армии, а с севера подошли наши Шерманы. Наших ребят на тридцатьчетверках не предупредили, что тут Шерманы, и они сожгли танк командира батальона Маслюкова Николая Николаевича, и сам он погиб.
- Как за это наказывали?
- Не знаю. Наверное, кого-то наказывали. Каждое дело расследовалось тыловыми структурами.
- Как вы взаимодействовали с пехотой во время боя?
- В танковой бригаде было положено по штату три танковых батальона по 21 танку в батальоне и батальон автоматчиков. В батальоне автоматчиков было три роты, то есть по роте каждому батальону. Трехбатальонный состав у нас был только в конце 1943 - начале 1944. Все остальное время в бригаде было два танковых батальона. Наши автоматчики были нам как братья. Во время марша автоматчики сидят на наших танка. Они там греются, сушат вещи, спят. Мы пришли, где-то остановились. Танкисты пошли спать, а наши автоматчики охраняют нас и наши танки. Многие автоматчики с течением времени становились членами экипажей, вначале заряжающими, потом может радистами. Делились поровну трофеями: они с нами, а мы с ними. Поэтому им воевалось полегче, чем простой пехоте.
Во время боя они сидят на танках до начала обстрела. Как только немцы открывали огонь по нашим танкам, они ссыпались как горох и бежали позади танков, часто прикрываясь его броней от ружейно-пулеметного огня противника.
- Не знаю. Наверное, кого-то наказывали. Каждое дело расследовалось тыловыми структурами.
- Как вы взаимодействовали с пехотой во время боя?
- В танковой бригаде было положено по штату три танковых батальона по 21 танку в батальоне и батальон автоматчиков. В батальоне автоматчиков было три роты, то есть по роте каждому батальону. Трехбатальонный состав у нас был только в конце 1943 - начале 1944. Все остальное время в бригаде было два танковых батальона. Наши автоматчики были нам как братья. Во время марша автоматчики сидят на наших танка. Они там греются, сушат вещи, спят. Мы пришли, где-то остановились. Танкисты пошли спать, а наши автоматчики охраняют нас и наши танки. Многие автоматчики с течением времени становились членами экипажей, вначале заряжающими, потом может радистами. Делились поровну трофеями: они с нами, а мы с ними. Поэтому им воевалось полегче, чем простой пехоте.
Во время боя они сидят на танках до начала обстрела. Как только немцы открывали огонь по нашим танкам, они ссыпались как горох и бежали позади танков, часто прикрываясь его броней от ружейно-пулеметного огня противника.
- Получается, что у танков был ограничен маневр и скорость - а то свою пехоту раздавишь или она отстанет.
- Ничего подобного. Не оглядывались мы на них. Мы сманеврировали и они пусть за нами маневрируют. Тут проблем не было. Им же хуже будет, если нас подобьют, так что пусть они за нами бегают.
- Ограничивалась ли скорость танка во время атаки? Чем?
- А как же! Надо же стрелять!
- Как вы стреляли, с коротких остановок или с ходу?
- По всякому было. Если стреляешь с ходу, то скорость танка не более 12 км/ч. Но с ходу мы стреляли редко, только ради внесения паники в ряды противника. А в основном, конечно, стреляли с остановок. Выскочил на позицию, секундная остановка, выстрелил и дальше пошел.
- Ничего подобного. Не оглядывались мы на них. Мы сманеврировали и они пусть за нами маневрируют. Тут проблем не было. Им же хуже будет, если нас подобьют, так что пусть они за нами бегают.
- Ограничивалась ли скорость танка во время атаки? Чем?
- А как же! Надо же стрелять!
- Как вы стреляли, с коротких остановок или с ходу?
- По всякому было. Если стреляешь с ходу, то скорость танка не более 12 км/ч. Но с ходу мы стреляли редко, только ради внесения паники в ряды противника. А в основном, конечно, стреляли с остановок. Выскочил на позицию, секундная остановка, выстрелил и дальше пошел.
- Существовали ли нормы расхода боекомплекта на танк?
- А как же. Во-первых, для боя мы брали с собой один боекомплект (БК). При длительных рейдах брали еще один-два боекомплекта на броню. Вот, когда я врывался в Вену, мне командующий лично приказал взять два БК: один штатно внутрь, а другой - на броню. Кроме того, на каждый танк взять с собой по два ящика трофейного шоколада, а остальной провиант- сами найдете. Тогда это называлось "на бабушкином аттестате", т.е. на подножном корме. То есть, если нам предстоял рейд куда-то далеко, в тыл, то мы отказывались от еды и вместо этого брали боеприпасы. У нас все автомашины были американские трехтонные Студебеккеры. Боеприпасы в батальон привозили на них.
Есть один момент, о котором я хочу сказать. У нас боеприпасы как хранили? В деревянных ящиках, по несколько снаряд в толстом слое смазки. Вот сидишь ты и эту смазку часами счищаешь. А американские боеприпасы были укупорены в картонные пеналы-контейнеры- по три штуки. Крышку у пенала открыл, снаряды чистые, блестят! Бери их и сразу расставляй в танке.
- А как же. Во-первых, для боя мы брали с собой один боекомплект (БК). При длительных рейдах брали еще один-два боекомплекта на броню. Вот, когда я врывался в Вену, мне командующий лично приказал взять два БК: один штатно внутрь, а другой - на броню. Кроме того, на каждый танк взять с собой по два ящика трофейного шоколада, а остальной провиант- сами найдете. Тогда это называлось "на бабушкином аттестате", т.е. на подножном корме. То есть, если нам предстоял рейд куда-то далеко, в тыл, то мы отказывались от еды и вместо этого брали боеприпасы. У нас все автомашины были американские трехтонные Студебеккеры. Боеприпасы в батальон привозили на них.
Есть один момент, о котором я хочу сказать. У нас боеприпасы как хранили? В деревянных ящиках, по несколько снаряд в толстом слое смазки. Вот сидишь ты и эту смазку часами счищаешь. А американские боеприпасы были укупорены в картонные пеналы-контейнеры- по три штуки. Крышку у пенала открыл, снаряды чистые, блестят! Бери их и сразу расставляй в танке.
- Какие снаряды у вас были в танке?
- Бронебойные и осколочные. Других не было. Причем, осколочных была примерно одна треть, а остальные - бронебойные.
- Вообще это зависело от танка, наверное. Скажем, на наших тяжелых танках ИС было наоборот.
- Правильно. Но у ИС такая "дура" здоровая, что одного попадания было достаточно. Когда мы входили в Вену, придали нам батарею тяжелых ИСУ-152, три штуки. Они меня так сдерживали! Я на Шермане мог по шоссе до 70 км/ч ехать, а они еле шли. И вот был в Вене такой случай, я его в книге описал. Уже в городе немцы нас контратаковали несколькими Пантерами. Пантера - танк тяжелый. Я приказал выдвинуть ИСУ и открыть огонь по немецким танкам: "Ну-ка, плюнь!" И он плюнул! А, надо сказать, улицы в Вене узкие, дома высокие, а посмотреть на бой ИСУ с Пантерой хотелось многим, и они остались на улице. ИСУ как ахнула, Пантеру смешало с землей, башню оторвало, метров 400-500 дистанция была. Но в результате выстрела сверху посыпалось битое стекло. В Вене много старых окон с витражами было и все это посыпалось на наши головы. И вот я себя по сей день казню, что не доглядел! Столько раненных оказалось! Хорошо еще мы в шлемофонах были, но руки и плечи очень сильно порезало. Такой печальный был у меня опыт, когда я первый раз в городе воевал. Мы еще говорили "Умный в город не пойдет, умный город обойдет". Но здесь у меня был четкий приказ ворваться в город.
- Бронебойные и осколочные. Других не было. Причем, осколочных была примерно одна треть, а остальные - бронебойные.
- Вообще это зависело от танка, наверное. Скажем, на наших тяжелых танках ИС было наоборот.
- Правильно. Но у ИС такая "дура" здоровая, что одного попадания было достаточно. Когда мы входили в Вену, придали нам батарею тяжелых ИСУ-152, три штуки. Они меня так сдерживали! Я на Шермане мог по шоссе до 70 км/ч ехать, а они еле шли. И вот был в Вене такой случай, я его в книге описал. Уже в городе немцы нас контратаковали несколькими Пантерами. Пантера - танк тяжелый. Я приказал выдвинуть ИСУ и открыть огонь по немецким танкам: "Ну-ка, плюнь!" И он плюнул! А, надо сказать, улицы в Вене узкие, дома высокие, а посмотреть на бой ИСУ с Пантерой хотелось многим, и они остались на улице. ИСУ как ахнула, Пантеру смешало с землей, башню оторвало, метров 400-500 дистанция была. Но в результате выстрела сверху посыпалось битое стекло. В Вене много старых окон с витражами было и все это посыпалось на наши головы. И вот я себя по сей день казню, что не доглядел! Столько раненных оказалось! Хорошо еще мы в шлемофонах были, но руки и плечи очень сильно порезало. Такой печальный был у меня опыт, когда я первый раз в городе воевал. Мы еще говорили "Умный в город не пойдет, умный город обойдет". Но здесь у меня был четкий приказ ворваться в город.
- Вообще, сильно Вену разрушили?
- Нет, не сильно. Ни в какое сравнение, скажем, с Варшавой. Моя основная задача была захватить центр Вены и банк. Мы там захватили восемнадцать тонн золота, не считая всяких денег. Мне ребята говорили в шутку "Ты бы хоть мешочек прихватил бы!" А я им "Ребята, а сколько лет я бы ковырял пеньки за этот мешочек?"
- А как пополнялось топливо?
- В каждом батальоне было несколько цистерн-заправщиков. Перед боем танк обязательно надо было заправить. Если предстоял рейд или марш, то на танк устанавливали запасные топливные баки, а перед боем их сбрасывали. А заправщики шли в тылу батальона и нас заправляли. Причем заправляли не сразу все заправщики, а по очереди. Сначала один заправщик опустошим, потом второй и так далее. Как заправщик опустошался, он сразу разворачивался и шел на заправку в бригаду. Вот на Украине нам приходилось буксировать танками эти заправщики, потому что распутица, грязь страшная была. В Румынии так случилось, что мы на танках прорвались к немцам в тыл, а они отрезали наши тылы. И мы делали коктейль: смешивали бензин с керосином, вот пропорции не помню. Танки на этом коктейле ехали, но двигатели перегревалис
- Нет, не сильно. Ни в какое сравнение, скажем, с Варшавой. Моя основная задача была захватить центр Вены и банк. Мы там захватили восемнадцать тонн золота, не считая всяких денег. Мне ребята говорили в шутку "Ты бы хоть мешочек прихватил бы!" А я им "Ребята, а сколько лет я бы ковырял пеньки за этот мешочек?"
- А как пополнялось топливо?
- В каждом батальоне было несколько цистерн-заправщиков. Перед боем танк обязательно надо было заправить. Если предстоял рейд или марш, то на танк устанавливали запасные топливные баки, а перед боем их сбрасывали. А заправщики шли в тылу батальона и нас заправляли. Причем заправляли не сразу все заправщики, а по очереди. Сначала один заправщик опустошим, потом второй и так далее. Как заправщик опустошался, он сразу разворачивался и шел на заправку в бригаду. Вот на Украине нам приходилось буксировать танками эти заправщики, потому что распутица, грязь страшная была. В Румынии так случилось, что мы на танках прорвались к немцам в тыл, а они отрезали наши тылы. И мы делали коктейль: смешивали бензин с керосином, вот пропорции не помню. Танки на этом коктейле ехали, но двигатели перегревалис
- Были ли у вас в части "безлошадные" танкисты? Чем они занимались?
- Обязательно. Обычно одна треть от общего числа. Занимались всем. Помогали ремонтировать, помогали снабжать боеприпасами, топливо подвозить, несли всякую службу.
- Были ли у вас в части камуфлированные машины?
- Какие-то были, но я их не запомнил. Всякие были. Вот зимой мы их красили в белый цвет в обязательном порядке: либо мелом, либо краской.
- Требовалось ли разрешение на нанесение камуфляжа? Требовалось ли разрешение на нанесение всякого рода надписей на танк, типа "За Родину" и т.д.?
- Нет, разрешений никаких не требовалось. Это по желанию - хочешь крась, не хочешь не крась. По поводу надписей - по-моему, надо было согласовать надпись с политработником. Ведь это своего рода пропаганда, дело политическое.
- Обязательно. Обычно одна треть от общего числа. Занимались всем. Помогали ремонтировать, помогали снабжать боеприпасами, топливо подвозить, несли всякую службу.
- Были ли у вас в части камуфлированные машины?
- Какие-то были, но я их не запомнил. Всякие были. Вот зимой мы их красили в белый цвет в обязательном порядке: либо мелом, либо краской.
- Требовалось ли разрешение на нанесение камуфляжа? Требовалось ли разрешение на нанесение всякого рода надписей на танк, типа "За Родину" и т.д.?
- Нет, разрешений никаких не требовалось. Это по желанию - хочешь крась, не хочешь не крась. По поводу надписей - по-моему, надо было согласовать надпись с политработником. Ведь это своего рода пропаганда, дело политическое.
- Вот у немцев камуфляж был распространен. Помогало это им?
- Да, помогало. Иногда здорово помогало!
- Тогда почему мы так не делали?
- Да от бедности. Не было у нас столько разных красок. Была вот защитного цвета, ей и красили. Ведь на танк о-го-го, сколько краски нужно! Если удавалось раздобыть других красок, то можно было и камуфляж нанести. Вообще, других дел было много, и ремонт, и заправка, и так далее.
Немцы побогаче нас были. Они не только камуфляж, они наносили на тяжелые танки циммерит.
Кроме того, они навешивали на свои танки гусеничные траки. И знаете, довольно эффективно порой получалось! Снаряд ударял в трак, и рикошетировал.
- Да, помогало. Иногда здорово помогало!
- Тогда почему мы так не делали?
- Да от бедности. Не было у нас столько разных красок. Была вот защитного цвета, ей и красили. Ведь на танк о-го-го, сколько краски нужно! Если удавалось раздобыть других красок, то можно было и камуфляж нанести. Вообще, других дел было много, и ремонт, и заправка, и так далее.
Немцы побогаче нас были. Они не только камуфляж, они наносили на тяжелые танки циммерит.
Кроме того, они навешивали на свои танки гусеничные траки. И знаете, довольно эффективно порой получалось! Снаряд ударял в трак, и рикошетировал.
- Получал ли контузию экипаж при ударе снаряда о танк, даже если он не пробивал броню?
- Нельзя так говорить. Это, смотря куда, ударял. Скажем, если я в башне сидел слева и мне рядом с ухом ударит - то я удар услышу, но меня не контузит. А если ударило куда-то в корпус, то я могу вообще не услышать. Было так несколько раз: выходим из боя. Смотрим - броня в нескольких местах вмята, как будто горячим ножом по маслу провели. А ударов я не слышал. Иногда механик снизу кричит "Слева бьют!",но огромного грохота не слышал. Конечно, может, если такое чудище, как ИСУ-152 врежет - услышишь! И башню вместе с головами снесет.
Хочу еще сказать, что броня у Шермана была вязкая. На нашем Т-34 бывали случаи, когда снаряд ударял, брони не пробивал, но экипаж оказывался раненным, потому что с внутренней стороны брони отламывались куски и поражали экипаж: руки, глаза. На Шермане такого не было ни разу.
- Нельзя так говорить. Это, смотря куда, ударял. Скажем, если я в башне сидел слева и мне рядом с ухом ударит - то я удар услышу, но меня не контузит. А если ударило куда-то в корпус, то я могу вообще не услышать. Было так несколько раз: выходим из боя. Смотрим - броня в нескольких местах вмята, как будто горячим ножом по маслу провели. А ударов я не слышал. Иногда механик снизу кричит "Слева бьют!",но огромного грохота не слышал. Конечно, может, если такое чудище, как ИСУ-152 врежет - услышишь! И башню вместе с головами снесет.
Хочу еще сказать, что броня у Шермана была вязкая. На нашем Т-34 бывали случаи, когда снаряд ударял, брони не пробивал, но экипаж оказывался раненным, потому что с внутренней стороны брони отламывались куски и поражали экипаж: руки, глаза. На Шермане такого не было ни разу.
- Кого вы считали наиболее опасным противником? Пушку? Танк? Самолет?
- До первого выстрела все опасное. Но вообще, пушки самые опасные. Их очень трудно было находить и поражать. Артиллеристы их закапывали так, что ствол буквально по земле стелился, то есть, ты видишь всего несколько сантиметров щитка. Пушка выстрелила - хорошо если у нее дульный тормоз есть и пыль поднимется! А если зима или дождь прошел, как тогда заметить?
- Бывали случаи, что вы из танка не видите, откуда по вас стреляют, а ваши автоматчики видят. Каким образом они могли навести вас на эту пушку?
- Иногда стучали в башню, кричали. Иногда начинали стрелять в этом направлении трассирующими пулями, или пускали туда ракету из ракетницы. А потом, вы знаете, когда мы шли в атаку, командир часто выглядывал из башни. Все-таки ни перископ, ни командирская башенка не давали хорошей обзорности.
- Как вы поддерживали связь с вашим начальством и другими танками?
- По радио. В Шермане было две радиостанции очень хорошего качества -КВ и УКВ. Радиостанция КВ использовалась для связи с вышестоящим начальством, с бригадой. А УКВ - для связи внутри роты, батальона. Для переговоров внутри танка использовалось ТПУ - танковое переговорное устройство. Прекрасно работало! Но как только подбивали танк, у танкиста первое движение было- сбросить шлемофон и ларингофон, а то если забудешь и начнешь выпрыгивать из танка, то повесишься.
- До первого выстрела все опасное. Но вообще, пушки самые опасные. Их очень трудно было находить и поражать. Артиллеристы их закапывали так, что ствол буквально по земле стелился, то есть, ты видишь всего несколько сантиметров щитка. Пушка выстрелила - хорошо если у нее дульный тормоз есть и пыль поднимется! А если зима или дождь прошел, как тогда заметить?
- Бывали случаи, что вы из танка не видите, откуда по вас стреляют, а ваши автоматчики видят. Каким образом они могли навести вас на эту пушку?
- Иногда стучали в башню, кричали. Иногда начинали стрелять в этом направлении трассирующими пулями, или пускали туда ракету из ракетницы. А потом, вы знаете, когда мы шли в атаку, командир часто выглядывал из башни. Все-таки ни перископ, ни командирская башенка не давали хорошей обзорности.
- Как вы поддерживали связь с вашим начальством и другими танками?
- По радио. В Шермане было две радиостанции очень хорошего качества -КВ и УКВ. Радиостанция КВ использовалась для связи с вышестоящим начальством, с бригадой. А УКВ - для связи внутри роты, батальона. Для переговоров внутри танка использовалось ТПУ - танковое переговорное устройство. Прекрасно работало! Но как только подбивали танк, у танкиста первое движение было- сбросить шлемофон и ларингофон, а то если забудешь и начнешь выпрыгивать из танка, то повесишься.
Источник:
Новости партнёров
реклама
Тоже очень интересно написано!!! И страшно!!!
Мальчик из диванных войск - проспись и иди уже поиграй танки онлайн!!!
Танки на этом коктейле ехали, но двигатели перегревалис. (орфография аффтара сохранена)
Перегревалис они... СТУЧАЛИ они, школота.